Основной фактор продолжающегося снижения рубля - изменения в торговом балансе, однако в этом снижении ЦБ РФ не видит рисков финансовой стабильности, заявила первый зампред Банка России Ксения Юдаева.
Готов согласиться с тем, что рисков для финансовой стабильности нет. Во-первых, эти риски начинаю проявляться при резком скачке курса, о котором сейчас речи не идет. Во-вторых, ЦБ спрятал все возможные риски, разрешив банкам искажать отчётность.
Но, вот объяснение, ослабления рубля выглядит смешно. С одной стороны, на динамику курса влияет не торговое сальдо, а сальдо счёта текущих операций (СТО). Во-вторых, на графике хорошо видно, что ничего катастрофического с этим показателем (если ЦБ не искажает статистику) не происходит – и текущее значение, и скользящее трехмесячное значение сальдо СТО находятся на вполне комфортном для российского рубля уровне.
В чём же проблема, спросите Вы? Элементарно, Ватсон! Помимо текущих операций есть еще и капитальные, т.е. бегство капитала из России. Влияние этого фактора хорошо видно в период 2014-2016 гг., когда сальдо СТО выглядело вполне нормальным. Поскольку бегство капитала из России продолжается, то рубль обречен ослабевать. Девальвация редко останавливает этот процесс; возможно, спрос на импорт отреагирует и поставки импортных товаров сократятся, но они составляют 25% продовольственных товаров и 50% непродовольственных товаров на российском рынке. В этой связи можно вспомнить базовый закон экономики: сокращение предложения ведет к росту цен.
Одним словом, хорошего сценария для Банка России я не вижу, зато Минфин потирает руки – девальвация увеличивает объем нефтегазовых доходов и размер ликвидной части ФНБ, т.е. снижает тяжесть бюджетных проблем.
А это у ЦБ нет теперь валютных резервов и возможности регулировать курс?